По ряду причин, в списке того, чего я обычно не снимаю, числятся и беременные дамы.  Не то, что бы я не считал сюжет вынашивания нового члена общества эстетичным, или имел какое-то особое внутреннее предубеждение. Отнюдь, всё, что можно употребить как фото-идею мне интересно, и женщина на сносях – не исключение. Опять же глубокий символизм, etc.

Что меня отталкивает, так это эстетика того, что обычно хочет заказчик. А хочет он обычно того же, что и родители совсем  маленьких детей: некоей цитаты из рекламы Jhonsons Baby или какой-нибудь присадки к стиральному порошку – этакой концентрированной «нежности». Это вовсе не ко мне. То есть за деньги я, конечно, могу, но все равно получится с подвохом.

Однако есть исключения. И с детьми, и с беременными. Вот бывают, например, такие рыжие-бестыжие.
Пикантная подробность: снято на крыше у ФёдороваJ

На днях халтурил в студии одного своего друга и коллеги, который просил подменить его на уикенд. Он, среди прочего, пробавляется портретной фотографией, которая у него продается по весьма демократичным ценам. Портретируемых в тот день у меня было двое, одним из которых оказался отставной полковник госбезопасности с семьей (+ восемь персон), а другим — совершенно очаровательная дева, которая, к сожалению, стеснялась.

Оказалось, что так работать даже проще: в первом случае, я совершенно не беспокоился проблемой того, что мне надо вникать в тонкости душевной организации модели и подбирать для нее (него) соответствующий образ — ибо много их было, а времени мало; во втором, я решил, что покупают же люди абонемент в качалку, и вместо занятий трындят о спорте — так и здесь, даме предоставлены все возможности показать себя, я же не буду её на изнанку выворачивать. Хочет стесняться — получит «стеснительный» портрет, разойдется — тем лучше.

Однако в своих собственных съемках я поступаю совершенно иначе: я отчаянно «ищу человека», беседую, бесконечно двигаю лампочки, арендую дорогие студии и визажистов ради создания у модели соответствующего настроения, и вообще отплясываю с бубном и варганом.

Лучше ли мой подход? Однозначно дороже, но нет, не лучше. И уж точно не выгоднее. Но сколько кайфа я получаю от продажи своих услуг. Я читаю увесистые лекции об эстетике фотографии и мистике фотопортрета, развиваю заказчика как могу, чтобы убедить его заплатить дорого. Он, в итоге, всё равно, по-большей части, жалеет денег и уходит в бюджетный сегмент, или к TFP-шникам, но уходит более образованным и духовно продвинутым, чем пришел. Я же, оскудев заказом, богатею плюсом к карме.

????????????????????

Ом мани падме хум!

И не потому заметьте, что не люблю, или какие-то затруднения испытываю, а потому, что мне их не заказывают. У мамашек есть устойчивый стереотип: детей должны снимать женщины. И дело здесь не только в том, что женщина, отравленная пролактином, одержима гендерным шовинизмом, но и в том, что они полагают, что фотографиня видит в ребенке именно то, что в нем видит мать.

Очень может быть.
Я смотрю на ребенка, как на личность, со своим психологическим строем и образом. Как на человека, а не как на шкурку, складочки, пальчики, глазки, незамутненные мыслью.
Короче, папахены, заказывайте чад, я из них людей буду делать.

В кадре Сева Серегин. Его мать ценит в нем мужчину.

В предыдущем тексте на эту, который я публиковал вечность тому назад, я писал о камеях на агате. Собственно,  следовало о них и продолжить, и так и было задумано, но увы, не получится. Злые люди, которые спёрли мою предыдущую камеру не вернули мне и мой блокнот, в котором были все разрисовки световых схем, без которых внятный текст не получается. Таким образом, почти через два года, я решил продолжить тему совершенно другим материалом.

Признаюсь, за годы работы с «ювелиркой» я пришел к парадоксальному выводу: высокорельефная бескамёнка один из самых сложных объектов для фотосъёмки. Человек, знакомый с оптикой, и немного понимающий в огранке, легко управится с большинством драгоценных камней и синтетических вставок. Есть конечно исключения вроде опалов или эмалей, но и с ними разберётся любой желающий, главное захотеть.

Бескамёнка же, будучи лишена центрального элемента в виде вставки, неожиданно оказывается чрезвычайно требовательной к деталям. На первом изображений хорошо видно, что фотографу нужно передать сочетание золота и серебра на полированных поверхностях украшения, что требует контроля над тем, что отражается в металле, и в тоже время, показать высоту рельефа, что достижимо только постановкой достаточно «острого», акцентированного света. Но здесь может случиться казус: неправильная засветка поджигает наиболее выступающие части, а не сюжетно значимые. Если речь идет о некоей бессюжетной, геометрической орнаменталистике, то может быть это и неплохо, но я все таки полагаю, что неконтролируемый свет это зло.

А поскольку мне редко достается совсем так чтоб бессюжетно, то контроль за светом приобретает весьма заметную ценность. Особенно это актуально в православных украшениях, где требуется светить не только лик святого, но и делать это с вполне определенным характером. Примеры, которые здесь приведены — Св. Спиридон и Св. Елена в диаметре 6,5 мм. Точечная засветка на оптоволокне  здесь не годится — свет выходит избыточно контрастным. В итоге для такой «портретной» фотографии я пользуюсь весьма габаритными модификаторами, отнесенными относительно рельефов почти в бесконечность, и множеством разнообразных отражателей-затенителей. Есть еще несколько методов погасить избыточный свет, но, с вашего позволения, о них я умолчу:).

В самом начале моей работы с украшениями Юрия Фёдорова, я светил эти вещи так, как привык в обычной ювелирной фотографии — жестко и обильно. В результате рельеф не «собирался». Было ярко и нарядно, но композиция (рельефа, не фотографии) распадалась.

К сожалению, я не сохранил фото того периода, так как считал их плохими (кто же знал, что и говнофотка может пригодиться), а иллюстрировать свою писанину чужими неудачами не кажется мне этичным.

С другой стороны даже аккуратно акцентированный свет чреват удивительными эффектами. Далее я привожу две картинки, снятые с одного и того же «новгородского» креста. Ниже, я специально публикую неретушированные фото, переведенные в ЧБ для вящей наглядности...

На первой фотографии свет поставлен достаточно остро с краев, а центр заполнен отражателем. Это дает хороший контраст между образами и матированной подложкой, но свет так причудливо распространяется по полю кадра, что засветка на ликах оказывается снизу. Спаситель и Св. Николай выглядят так, будто им светят фонариком в подбородок, как детям, играющим в Дракулу.

Второй кадр, на первый взгляд, выглядит менее удачно, но лики читаются гораздо более внятно. Нет загадочных теней на лбах и Ангел-Хранитель не выглядит чумазым. Тем не менее, здесь есть тема для серьезных размышлений,   и длительных экспериментов.

Последняя картинка в подборке — фрагмент из креста «Преображение Господне». Здесь, среди прочего, задача была в том, чтобы свет стекал с горы.  Очень часто происходит всё вовсе наоборот, особенно на просветных столах — свет взбирается вверх по склону.

Прекрасной иллюстрацией ко всему вышеизложенному, возможно, много лучшей, чем мои картинки, является история того же Фёдорова, как в Академии Художеств рисовали гипсовый бюст Сократа, и у всех на рисунках плешь выглядела темнее скул. Преподаватель обратил внимание слушателей, на то, что плешь покрыта пылью, и если бы они рисовали не то, что видят, а то что нужно видеть, то они сразу бы поняли, что в ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ свет так распределяться на лице не может.

Английское словосочетание, вынесенное в заголовок, дословно означает «думать фотографически». На мой взгляд, современная фотография, независимо от жанра, грешит небрежением к основным выразительным средствам — оптике и свету. Фотограф часто превращается в постановщика мизансцены, которому интересно выстроить сюжет, но совершенно неважно, как его отобразить. Важно, что снять, и неважно, как это сделать. Начинающие фотографы осваивают оборудованные мощным светом студии и зачастую упускают возможность управлять композицией «старыми» методами (размытие кадра, искажения специфической оптики и т.п.), а популярность глянцевой фотографии приводит к доминированию клише «ярко и резко».

Цель данного курса, с одной стороны, продемонстрировать применение приемов художественной фотографии во вполне коммерческих проектах, а с другой, расширить компетенцию фотографов в сторону продюссирования, организации фотосъемок.

Курс рассчитан на продвинутых фотолюбителей, знакомых с азами студийной фотосъемки, но может быть интересен и фотографам-профессионалам. Если вы уверенно владеете камерой, но не имеете опыта студийной фотографии, то вам также будет интересно. Курс состоит из пяти трехчасовых занятий, раз в неделю. Занятия планируется проводить в группе не менее 3-х и не более 9-ти человек. В практических занятиях участвует модель и визажист.

Программа курса:

Continue reading ‘Набор на авторский курс студийной фотографии “Think photographically”’ »

Как говорил герой Цоя в фильме «Игла»: «Люди делятся на две категории...» У одних кризис, а у других бизнес-портрет. Жанр, на самом деле, совершенно неопределенный. Действительно, бизнес-портрет — это что? Портрет в интерьере кабинета, в каске на строительной площадке, попирая ногами труп конкурента? Для себя я не нашел внятного определения. Приходится пользоваться расплывчатыми: портрет, который не стыдно разместить на корпоративном сайте, или уместно опубликовать в деловом журнале рядом с интервью, или что-то еще в этом духе.
В данном случае, портрет Ирины получился таки скорее гламурным — уж больно привлекательна модель, но в тоже время, мне кажется, что в нем можно прочесть, что перед нами хозяйка собственного бизнеса, дама энергичная и весьма эффективная, а не только эффектная.

Снимали свадьбы международную. Жених — местный уроженец, невеста — норвежка. Ну свадьба как свадьба. Молодые поглощены собой, умеренно стараются не расстроить фотографов, но без огонька. Фотографы работают, пытаясь получить максимально незанудную картинку. И тут мне улыбается УДАЧА, и широко так улыбается...

В одной из точек прогулки, когда мы уже отстняли обязательную программу, молодые задержались на попить шампанского, а мы с партнером отскочили на перекур. На одной из моих камер прицеплен телевик, в который я периодически поглядываю за молодыми — не сделают ли чего неординарного. И в какой-то момент автофокус цепляется за фигуру на переднем плане. Фигурой оказывается уличный художник, который стремительно набрасывает портрет невесты. У меня катарсис — вот кадр, который сделает весь свадебный альбом. Я его снимаю и дальше все идет как по маслу: я-то знаю, что у меня уже есть Главный Кадр.

После свадьбы отсматриваем съемку, и партнер обращает мое внимание, что художник рисовал не невесту. Он рисовал переводчицу. Очень горестно. Но фото я молодым в отдал, а вот фото переводчицы заныкал.